Первая мировая война с применением невиданных ранее масс войск, пулеметов, тяжелой артиллерии и авиации очень скоро приняла позиционный характер. Тогда для прорыва укрепленной обороны вгрызшегося в землю противника были изобретены танки и такое варварское оружие, как отравляющие газы. Однако были и менее известные ноу-хау. Корреспондент TUT.BY побывал в Музее армии Франции, где представлено оружие того времени.
Зеркальная стрельба
Закопавшиеся в траншеи и блиндажи противники вели снайперскую охоту друг за другом. Эрих Мария Ремарк и другие авторы описывали ее драматические подробности. Курение на передовой было вредно вдвойне — меткие стрелки запросто брали огонек сигареты на мушку. В некоторых случаях окопы противостоящих сторон сближались до 50−100 метров. Поэтому любой появившийся из-за бруствера солдат рисковал немедленно получить пулю в лоб. Для того чтобы вести стрельбу, не подвергаясь риску, было применено оригинальное решение.
Есть старый анекдот про стрельбу из-за угла из ружья с кривым стволом. В парижском Музее армии есть как раз такая винтовка — она позволяет стрелять, не выглядывая из укрытия.
Это французская пехотная винтовка Лебеля модели 1886/1893 года. Только у нее искривлен не ствол, а приклад. Точнее, ружейный приклад тут опущен сантиметров на 30 ниже линии ствола. Прицеливание из такого необычного оружия производилось с помощью системы зеркал. Одно зеркало крепилось внизу на прикладе, второе — на линии прицеливания, позволяя из глубины траншеи видеть прорезь прицела, целик и мишень. Своего рода первый вариант простейшего перископического прицела.
Солдат с таким оружием мог и боевую задачу выполнить, и побриться прямо на позиции — при необходимости.
Но как же стрелок нажимал на спусковой крючок? Это делалось с помощью специального тросика, протянутого к нему через систему креплений. Безусловно, плавно спустить курок с помощью такого устройства было непросто. Но существовал и вариант ружья, когда одна дополнительная скоба со спусковым крючком крепилась внизу на прикладе. А уже от нее тяга передавала усилие пальца стрелка на стандартный спусковой крючок у ложи винтовки.
Грязь во спасение
Губительный ружейный и пулеметный огонь заставлял солдат не только глубоко окапываться, но и применять средства маскировки. Первую мировую войну многие армии начинали в устаревшей демаскирующей униформе. Храбрые французские офицеры ходили в атаку в полный рост, причем выпускники военной академии Сен-Сир надевали белые перчатки.
Армия Франции имела синие мундиры и красные штаны. С учетом привычки французских пехотинцев закатывать полы мундира, яркий красный треугольник служил прекрасной мишенью для немецких стрелков с маузером-98. «Во Франции скоро совсем не останется детей», — издевательски писала по этому поводу пропагандистская немецкая пресса.
Введение полевой формы защитного цвета значительно улучшило ситуацию. Но и в мундире цвета хаки военнослужащие были все равно видны на местности. Бывавшие под огнем сообщали, какое безумное желание вжаться, полностью слиться с землей охватывает бойца под плотным обстрелом на открытом пространстве. Использование поисковых групп разведчиков, вынесенных огневых точек и так далее требовало более совершенных средств личной маскировки. В ходе изнурительной позиционной борьбы на полях Первой мировой появляются ранние «камуфляжи». Один из них — комбинезон грязно-коричневого цвета с закрывающей лицо маской.
Впрочем, придание своей одежде покровительственного окраса различными способами и ранее применялось во многих армиях мира. Например, кубанские пластуны в царской армии во время русско-турецкой войны 1877−1878 годов намеренно вываливали свои черкески и бешметы в земле и пыли. Русские пехотинцы во время обороны Порт-Артура в 1905 году проделывали такие же «грязевые ванны» со своими белыми форменными рубахами.
Назад в Средневековье
Еще одним средством защиты солдата во время Первой мировой войны стали стальные каски. До этого металлические шлемы использовались в основном в кавалерии — как часть парадной униформы. В Российской империи медные каски носили кавалергарды, конногвардейцы и кирасиры. Российские драгуны использовали парадные шлемы из твердой кожи. Во Франции стальные церемониальные каски имели и гусары. Сверкающие шлемы с плюмажем до сих пор использует почетный караул президента Франции.
Массированное применение артиллерии в годы Первой мировой войны привело к частому поражению солдат в голову не только осколками снарядов, но и комьями земли и мелкими камнями, поднятыми в воздух взрывом. При этом германские военнослужащие еще до войны носили свои знаменитые остроконечные каски («пикельхаубе»), в которых их так любили рисовать русские и советские карикатуристы. Но и такой шлем был плохой защитой на поле современного боя — «пикельхаубе» изготавливались не из металла, а из плотной кожи. А их остроконечное навершие, в свою очередь, служило хорошей мишенью для неприятельских стрелков.
В 1915 году французские солдаты стали получать металлические полевые каски, разработанные генералом Огюстом Луи Адрианом с «гребнем» посередине, немецкие — стальные шлемы с «рожками» (для крепления дополнительной броневой пластины). Британцы воевали в характерных касках с плоскими полями. Польские легионеры «Голубой армии» Юзефа Халлера, сражавшиеся на стороне Франции, также имели шлемы Адриана.
Применение касок позволило снизить количество черепных травм и ранений в 4 раза. В царской армии для защиты голов нижних чинов ничего так и не придумали. Производство своих шлемов в Российской империи налажено не было. А закупать каски Адриана во Франции Николай II почему-то упорно отказывался. Только к концу войны в царскую армию стали поступать в небольшом количестве французские «адрианки». Их конструкция оказалась настолько удачной, что шлем этого типа использовался в пехоте РККА до 1939 года.
Для защиты штурмовых групп от убийственного огня тогда же стали применять и стальные кирасы.
Характерно, что, помимо металлических шлемов и нагрудников, определенный «средневековый» ренессанс стало переживать и оружие ближнего боя. В тесноте схваток в траншеях винтовка со штыком была неудобна. Бойцы все чаще стали использовать кинжалы, отточенные саперные лопатки и даже такие архаические средства, как палицы. Такое утыканное шипами ударно-дробящее оружие в Средневековье имело поэтическое название «Моргенштерн» — «Утренняя звезда».
Возможно, применение этого рода оружия поспособствовало появлению на некоторых касках Адриана металлических полумасок, защищающих лицо. Сегодня подвижные забрала имеют полицейские шлемы. Кстати говоря, каска Адриана использовалась во французской полиции до 1970-х годов.
Большая винтовка для тяжелого танка
В годы Первой мировой в британской, а затем и во французской и германской армиях стали использовать тяжелые бронированные машины на гусеничном ходу. Пехотный французский танк «Рено FT» — один из лучших легких танков Первой мировой войны. Именно эта боевая машина стала прообразом первого советского танка «Борец за свободу товарищ Ленин».
Появление на поле боя такого грозного вида вооружения, как танки, сначала зачастую вызывало панику в рядах пехоты. Впрочем, первые неуклюжие боевые машины становились легкой добычей обычной полевой артиллерии. Но это — при ее наличии на данном участке фронта. А пушки всегда были в дефиците. Поэтому для борьбы со стальными монстрами решили приспособить винтовку. Первое противотанковое ружье 100 лет назад изобрели практичные немцы.
Естественно, калибр, длину ствола и мощность патрона было решено увеличить. Но все же первое противотанковое ружье 1918 года было больше похоже на винтовку пехотинца, чем на ПТР времен Второй мировой войны. Внешне от винтовки Маузера образца 1898 года его отличают несколько большие размеры, массивный патронник под более сильный заряд и наличие пистолетной рукоятки. Противотанковое ружье «Маузер Танкгевер М1918» имело калибр 13,2 мм и было однозарядным.
На дистанции в 100 метров «Танкгевер» пробивал 20 мм брони, с 300 метров — 15-мм стальной лист. Существенным недостатком оружия было то, что оно не имело средств гашения отдачи. И после нескольких выстрелов, получив мощнейшие удары в плечо, стрелки-«противотанкисты» должны были меняться.
Очевидно, при уровне броневой защиты тогдашних танков считалось, что и такого оружия было достаточно. Толщина брони того же «Рено», в основном, составляла от 8 до 16 мм. Однако немецким солдатам удалось подбить из своих «больших маузеров» только 7 французских танков.
Первые «лимонки»
А вот разрывной снаряд, метаемый в цель вручную, — не изобретение Первой мировой. Во Франции первоначально в 1914 году старые ручные шарообразные гранаты с терочным запалом стали снаряжать пикриновой кислотой. Некоторые другие образцы гранат выглядят весьма кустарными — на деревянных ручках-колодках крепится собственно боевая часть гранаты, детонирующая, при накалывании капсюля в результате броска.
В дальнейшем ручные гранаты стали снабжать матерчатыми стабилизаторами — для удержания направления в полете и падения на переднюю часть с ударником. Подобный стабилизатор и ударный способ подрыва использовались и в советских противотанковых кумулятивных гранатах РПГ-43, находившихся на складах СА еще в 80-е годы.
Ударный способ подрыва первоначально преобладал в гранатах Первой мировой. Некоторые гранаты просто утыкивались приспособлениями для ударного накалывания со всех сторон. В 1915 году во французской армии была разработана граната F1 c чугунным ребристым корпусом и запалом, где капсюль разбивался о твердый предмет уже перед боевым применением.
Но и этот запал был ненадежен и мог привести к подрыву гранаты в руках солдата. Несмотря на это, F1 из-за простоты изготовления была весьма популярна. Она стала прототипом немецких гранат, в России за ней закрепилось название «лимонка». Но это не совсем верно. Во Франции «лимонками» называли за продолговатую форму корпуса гранаты Р1 образца 1915 года. При этом капсюль в деревянной пробке также надо было разбить перед метанием.
В 1915 году в Англии была разработана более удобная и безопасная граната Миллса с подпружиненным ударником, срабатывающим после выдергивания чеки. Такой же «автоматический» взрыватель начали ставить и на французские гранаты.
Множество жертв и белорусы — участники Первой мировой
Все эти смертоносные штуки ныне — всего лишь мирные экспонаты в музейной витрине. Но в годы Первой мировой войны с помощью этих и других видов оружия было убито около 8,4 миллиона человек. Это — только боевые потери, без учета жертв среди мирного населения. Ранено и искалечено было около 20 миллионов. В Российской империи 52 процента мобилизованных в армию были убиты или ранены, во Франции — 76 процентов. Большинство из них погибло за чужие интересы, в том числе — и производителей оружия.
В музее армии Франции, как и во французских и многих других европейских учебниках истории, говорится и о причинах Первой мировой войны — чрезвычайном росте националистических настроений накануне ее начала. В Германии разжигали ненависть к «лягушатникам», во Франции — к «грязным бошам». Впрочем, у мировой войны были и другие, более серьезные политические и экономические причины.
В армии Франции сражались и некоторые выходцы из Беларуси. Стрелком Иностранного легиона, а затем — армейским шофером был политэмигрант Григорий Нестроев, один из лидеров Союза эсеров-максималистов, в 1905 году участвовавший в революционном подполье в Гомеле.
Военным летчиком во французской армии был Константин Акашев, уроженец Витебской губернии, анархист-коммунист и боевик, бежавший из Сибири во французский Алжир. В Италии окончил знаменитую летную школу Джованни Капрони. После революции 1917 года Константин Акашев стал председателем Всероссийской коллегии по управлению воздушного флота, был одним из создателей советских ВВС. Был репрессирован в 1931 году.
Свежие комментарии