Где ликовал буйный Рим

Ликует буйный Рим... торжественно гремит Рукоплесканьями широкая арена: А он — пронзенный в грудь — безмолвно он лежит, Во прахе и крови скользят его колена... Михаил Лермонтов

Кто, как не гладиаторы, составили мощный костяк армий Спартака, потрясшего всесильное государство; кем был сам неистовый силач-фракиец?..

Да, у нас особое отношение к героям античных амфитеатров. И лишь через амфитеатры, через их жутковато-манящую суть мы можем понять душу римлянина.

Первый известный истории амфитеатр — здание, специально предназначенное для гладиаторских боев и публичной травли зверей — был выстроен свыше двух тысяч лет назад в италийском городе Помпеи.

Затем арены кровавых ристалищ стали возникать по всему римскому миру.

То было время расставания государства с остатками «старого, доброго» республиканского устройства и строгих нравов старины.

Правители-принцепсы, которых мы обычно называем императорами или цезарями, собирая в своих руках все большую власть, хотели народной покорности — и достигали ее не только силой, военно-полицейским устрашением.

Тогдашние властелины не хуже нынешних понимали, что народ можно отвлечь от горьких будничных проблем, погасить в нем желание бороться за лучшую жизнь, всячески потрафляя людским инстинктам, растормаживая низшие побуждения. «Аккумуляторы страстей должны же как-то разряжаться...»

И вот, появились амфитеатры, где была опрокинута условность античной трагедии, зрелищем стали действительные раны и смерть.

Собственно, ритуальные поединки, кончавшиеся смертью участников, происходили на италийской земле уже давно, во время погребальных обрядов у предков римлян — этрусков.

Но этот обычай дал лишь канву гладиаторских сражений. Содержание стало другим: добровольная смерть превратилась в принудительную, сакральное самопожертвование — в «адреналиновый триллер» для усталого ремесленника или вечно беспокойного торговца, в щекотку для нервов патриция, переевшего сытных блюд, пресыщенного всевозможными изощрениями любовных ласк...

Особый размах «индустрия» амфитеатров приобрела, начиная со второй половины I века н. э.

Обезумевший от вседозволенности, свергнутый с престола и позорно погибший в 68 г. принцепс Нерон любил кровавые зрелища, но не спешил снабдить город новыми аренами.

Его заботы были вполне эгоистичными: непомерные средства потратил Нерон на возведение чудовищно громадного и роскошного дворца, Золотого Дома, с просторными садами и парками вокруг...

Пришедшая вскоре после него новая династия Флавиев, ища любви народной, возвела небывало крупный амфитеатр именно в этой, еще неоконченной усадьбе. Рядом выросло здание школы гладиаторов с ареной для тренировок.

Амфитеатр Флавиев, получивший в народе прозвище Колоссеум («колоссальный», отсюда нынешнее название — Колизей), был заложен императором Веспасианом.

Фундамент установили на дне котловины, предназначавшейся для искусственного озера в садах Золотого Дома, в шести метрах ниже уровня земли.

Каркас будущего эллиптического здания-гиганта собирали из блоков травертина; своды галерей делали из бетона (да, им пользовались в Римской империи!).

Камень доставляли из Тибура по специально проведенной для этого дороге. Были сконструированы подъемные краны, приводившиеся в движение рабами. Материалы также затаскивали наверх по наклонным плоскостям будущих лестниц.

Тяжеловесность и общая грубоватость конструкции были скрыты пышным декором. Каждый из трех нижних этажей прорезан арками, в промежутках между которыми стоит по колонне: в первом этаже колонны наиболее строгой формы, этрусско-дорические, во втором — более изысканные, ионические, и в третьем — самые затейливые, коринфские.

Четвертый этаж выше каждого из нижних и состоит из глухой стены с небольшими прямоугольными окнами и плоскими коринфскими пилястрами: на этой стене висели огромные декоративные щиты.

Можно себе представить, какое впечатление производило это здание на толпу, особенно на приезжих, в дни игр! Сами размеры Колоссеума подавляли; сверкала на солнце беломраморная штукатурка, поражало обилие статуй, стоявших на всех уровнях, разнообразных колонн, больших и малых арок...

В нижнюю, гостеприимно открытую аркаду десятиметровой высоты вливались через 76 входов людские потоки. Пятьдесят тысяч зрителей вмещал амфитеатр, — не так уж далеко от современных стадионов... Хорошо продуманная система лестниц исключала давку; пути движения толп нигде не пересекались.

Нарядными портиками на концах короткой оси овала были украшены входы для императора и для высших должностных лиц Рима: вблизи от них, соответственно, находились императорская ложа (соединенная подземным ходом с дворцом на Палатине) и ложа городских властей. Через входы на концах главной оси вступали на арену отряды гладиаторов.

Хотя Флавии и заигрывали с массой, места в Колизее распределялись строго по общественным категориям: внизу, на высоком подиуме, очерчивавшем арену, сидели сенаторы и весталки (жрицы чрезвычайно уважаемого государственного культа Весты), выше — свободные римляне-мужчины; места для женщин отводились под верхним портиком, а рабы смотрели на арену с крыши последнего...

Однако при этом каждый зритель видел всю арену и все остальные трибуны.

Все здесь «работало» на общее настроение, столь необходимое властям: люди, вплоть до последнего бедняка, проникались гордостью за родной Город, сумевший воздвигнуть такую пышную громаду, и чувством незыблемости империи; их охватывала благодарность к «сильным мира сего», устроившим великолепные игры на столь блистательной арене; они ощущали себя единым целым, человеками высшей расы, для потехи которых (включая и того же бедняка) дрались, страдали, умирали всякие эфиопы, галлы, арабы...