И вот ты уже озабочен муниципальными выборами во Франции, строишь версии по пропаже малайзийского боинга, внимательно следишь за мировыми фондовыми индексами. Ты начинаешь мыслить глобально.
В твоем языке появляется больше англицизмов, которые постепенно начинают оформляться в предложения. Ты думаешь, что это делает тебя частью цивилизованного сообщества. Затем ты случайно натыкаешься на статистику образованности в и с удивлением узнаешь, что только 30% американцев может показать на карте Париж и еще меньше – Украину. Немного вникнув в проблематику, ты откроешь для себя, что граждане США не сильны в языкознании и что более половины американцев знают не более десяти иностранных слов.
Приятное чувство посещает твое сердце: ты лучше! Могущественнее в плане эрудиции.
Но вот проблема: почему-то твое познание о чужих странах и владение чужими языками никак не сказывается на могуществе твоей Родины. В то время как невежественные американцы несут на себе бремя судеб мира, не представляя, по сути дела, его реальных границ. Да и зачем центру быть погруженным в периферию.Есть одно историческое наблюдение, закон Мерфи, так сказать. Чем неосведомлённое (или невежественнее) народ о жизни других народов, тем он могущественнее.
Рим пал только после того, как стал интересоваться культурой варваров и учить греческий язык. Похожая история произошла с Византийской и, к сожалению, с Российской империями.
«Интернациональная эрудиция» представляется весьма опасным недугом. Этаким горем от ума. Чтобы выжить в этом мире невежества, нам нужно либо забывать свой хороший английский, либо учить американцев русскому. Первое – легче.Антон Эльстон
Свежие комментарии