Со дня рождения пилота, воевавшего в эскадрилье "Нормандия — Неман", исполняется 100 лет
В советских летных войсках его за аристократическое происхождение прозвали Маркизом: 22-летний француз-дворянин, бледный, с тонкими чертами лица, родившийся в замке; не коммунист или социалист, и тем не менее отправившийся сражаться добровольцем на Восточный фронт. С февраля 1943-го уроженец Оверни Ролан де ла Пуап совершил 125 боевых вылетов в небе над Орлом, Брянском, Смоленском, Оршей и Минском. Итог: 16 сбитых самолетов (один случай не подтвержден), звание Героя Советского Союза и особое достижение в управлении Як-1б: одним из первых он сумел посадить боевую машину на единственное колесо. Вернувшись на родину, де ла Пуап получил известность как изобретатель, предприниматель, основатель морского парка и региональный политик: несколько лет возглавлял местное самоуправление в городке Шампинье на западе Франции. Скончался герой Второй мировой, овеянный славой, в 2012 году в возрасте 92 лет.
Вызов принят
В июне 1940-го года Ролан де ла Пуап, только что окончивший курс в авиационном училище, был среди тех военных, кому предстояло решить, где их родина. Накануне власти Франции пошли на соглашение с гитлеровской Германией: признали поражение в войне, согласились с разделением страны на две части, подразумевавшим оккупацию Парижа. Против выступил заместитель министра обороны генерал де Голль: он эмигрировал в Лондон. Военные, принесшие присягу, должны были выбрать, к кому она относится: к признанным властям, ставшим коллаборантами, или к генералу, обвиненному в измене и находившемуся за границей. Де ла Пуап и его однокурсники по училищу (все они грезили боевыми подвигами Первой мировой) выбрали Де Голля. Тайно (затерявшись среди польских беженцев) перебрались через пролив Ла-Манш и вступили в создававшиеся генералом войска.
Отъезд из континентальной Франции не означал в середине XX века эмиграции. В 1940–1941 годах де ла Пуап сражался во французских колониях в Африке, входивших в состав республики. Но фронт боевых действий на экваторе был периферийным, а де Голль стремился к участию в главных сражениях Второй мировой. В 1942 году на его переговорах с СССР рождается идея переброски французских соединений на восток. Сначала речь шла о Кавказе, куда могли отправиться пехотинцы, но эти планы не одобрили британцы. Тогда де Голль предложил направить летчиков и дальше — в Центральную Россию. Хотя отъезд пилотов так же не устраивал Лондон, как и солдат, на этот раз компромисс был найден.
Сохранились две версии того, как де ла Пуап встретил призыв командования сражаться на Восточном фронте. Согласно одной — по собственному желанию записался добровольцем в СССР. По другой — его поставили перед фактом: лишь в последний момент сообщили, где предстоит проходить службу. Только и в соответствии с этими сведениями у него оставался выбор. Когда командование запросило повторное согласие, де ла Пуап ответил ему "да".
Дорога на восток
Путь летчика-добровольца в пекло Восточного фронта был извилистым: сначала в Ливан на встречу с де Голлем и советскими представителями для получения виз, затем поездом в иракскую Басру, оттуда — в Иран, вскоре после этого — на советскую территорию, в Баку и, наконец, в Иваново, где пилоты, из которых сформировали боевую эскадрилью "Нормандия", несколько месяцев проходили боевую подготовку. Их учили обращению с самолетом, который они не встречали раньше, — советским Як-1б. Машина произвела на французов впечатление. "Летать так же легко, как на воздушном змее. Но если пикировать со скоростью 500 миль [800 км] в час, то можно остаться без своих крыльев", — говорил впоследствии де ла Пуап. С чем сравнивать, у него было: на Восточный фронт собирались поставить британские Spitfire, но летчики — никто из них в своих мемуарах не вспоминает о принуждении — предпочли советскую военную технику.
В начале 1943 года пилоты "Нормандии" (вскоре переименованной в "Нормандию — Неман") отправились на фронт. Битва за Сталинград еще продолжалась, Ленинград сжимало кольцо блокады, немцы удерживали Харьков. Решающие недели войны, запомнившиеся тяжестью природных условий, спартанским бытом и нагрузками на грани возможного. Командир "Нормандии — Неман" Жан Тюлан впоследствии писал: "Мы прибыли на фронт во время распутицы — худшего времени у русских не бывает в течение целого года. Температуры все еще низкие, и, чтобы разогреть мотор, требуется больше времени. В ход идут горячая вода и масло. Механики работали по 14 часов каждые сутки. Взлет требовал 30–45 минут и помощи всего персонала. То же самое и с посадкой. Советский персонал выделил экадрилье единственное имевшееся удобное помещение. А вот еда была отменной с любой точки зрения: и по качеству, и по количеству. Водку подавали каждый день, когда делался боевой вылет".
На фронтах Второй мировой пили за удачу. Из 96 пилотов "Нормандии — Неман" назад не вернулась половина. Зато везунчики покрыли себя славой. Среди них — де ла Пуап. С позволения командования он разукрасил свой Як: изобразил на его носу пасть акулы. Уже в мае 1943 года о французских пилотах, в том числе и об "акульем", было хорошо известно немецкому командованию. Они удостоились мрачного комплимента от фельдмаршала Кейтеля: тот распорядился казнить без суда всех попавших в плен французских летчиков. Правда, сами они еще не знали, чем рискуют: данные о зловещем приказе обнародовали только в 1946 году, когда военачальника, который его отдал, уже приговорили к смертной казни.
"Нормандия" выходит к Неману
В 1944 году "Нормандия — Неман" вышла к границам Германии, двигаясь вместе с советскими войсками. Осень этого года — время наибольших успехов де ла Пуапа. Число сбитых им самолетов превысило десять, и за одни сутки пилот отличился два раза. К этому же времени относится знаменитая посадка боевого самолета Як на одном колесе. Француз произвел ее с нарушением приказа командования, требовавшего, спасая себе жизнь, покинуть машину. Оказавшийся в трудном положении де ла Пуап виртуозно нашел из него выход: выручил не только себя, но и машину; во времена Второй мировой это считалось особенной удачей.
Все это время ратный труд французов не оплачивался, причем вопреки позиции советского руководства. Сталин предлагал выдавать пилотам ежемесячно $750, но в окружении де Голля эту идею отвергли как несовместимую с самоуважением французского Сопротивления. У летчиков "Нормандии — Неман", ежедневно рисковавших жизнями, такое решение вызывало неприятие. Финансовый спор с собственным руководством запомнился надолго: и спустя полвека в интервью журналистам пилоты замечали, что в России вынуждены были полагаться на помощь хозяев и собственные средства.
Зато вместо денег французские пилоты увезли из СССР небывалые в истории своей страны награды: в 1945-м четверо пилотов, среди которых был и Ролан де ла Пуап, первыми в истории Франции были удостоены звания Героя Советского Союза, а кроме того, получили в подарок... свои самолеты. Сталин объявил, что считает несправедливым разоружать доблестно воевавшее подразделение, и позволил французам совершить последний вылет — к себе домой.
Тени холодной войны
Послевоенная жизнь пилотов (а самые знаменитые летчики "Нормандии — Неман" Марсель Альбер, Жозеф Риссо и Ролан де ла Пуап скончались уже в XXI веке) не была связана с Россией, но советская тема не оставляла героев Восточного фронта. Марсель Альбер, переехавший в США, до конца жизни сохранил доброжелательное отношение к Советскому Союзу. На недоуменный вопрос журналиста, не называли ли его коммунистом, отвечал, смеясь. Супруга де ла Пуапа, оставшегося во Франции, считала этот вопрос более серьезным. По ее словам, в разгар холодной войны обвинения в связях с СССР раздавались, однако "Нормандия — Неман" могла рассчитывать на поддержку де Голля. Тот всегда приходил на помощь, и с трудностями семья де ла Пуапа не столкнулась.
Сам же он предпочел делать карьеру в сфере, далекой от авиации. В 1947 году 27-летним вышел в отставку и занялся бизнесом в области производства пластиковых упаковок. Спустя некоторое время у него был уже собственный завод. В 1970-е де ла Пуап нашел применение своим талантам в сфере массовых развлечений: открыл морской парк в городе Антиб на Лазурном Берегу. Позже занимался региональной политикой, добившись избрания мэром Шампинье в департаменте Мен и Луара. Последние годы провел в Париже и на средиземноморском побережье, где и скончался в 2012 году в возрасте 92 лет.
Игорь Гашков
Свежие комментарии