Кисловодчанин Алексей Иванович Загоруйко еще до Великой отечественной войны закончил в Ростове художественное училище. В первые же дни войны он был мобилизован, а поскольку имел среднее специальное образование, хотя и был художником по призванию, отправился не на фронт, а в артиллерийское училище. Видимо потому, что был невысокого роста, но в то же время имел спортивное телосложение и был ловким, подвижным молодым парнем. Именно такие нужны в артиллерии, жилистые и выносливые. В семидесятые годы он работал преподавателем изобразительного искусства в художественной школе города Кисловодска, причем очень хорошим, но при этом был человеком веселым, и прекрасным рассказчиком.
Памятен один из его рассказов о годах учебы, когда он вместе с еще несколькими студентами решил поработать летом в одной из станиц донского края в мехозаготовительной артели. Казачий Дон, это не только полноводная река, но и бескрайние степи, а потому какая там может быть заготовка пушнины? А вот может, ведь донская степь, это прежде всего суслики. Какой прок может быть с суслика? Ценный мех, вкусное мясо и целебный жир. Сама же охота была проста, даже ружья не требовалось, а инвентарь был таким - телега с бочкой воды, лошаденка, ведро, кружка и дубинка, похожая на клюшку для хоккея с мячом. Охотников было двое, один нес ведро с водой, а второй держал в левой руке кружку с водой, а в правой дубинку. Как рассказывал Алексей Иванович, при известной сноровке было достаточно плеснуть на темечко суслику кружку воды и тот чуть ли не пулей вылетал из норы, чтобы тут же получить дубинкой по голове. Сдав «добычу» приемщику, смыв с себя пыль и постирав от нее штаны, охотники отправлялись в клуб на танцы в одних черных трусах до колен, загорелые по пояс, но с белыми ногами. Мотаться по степи без штанов было не сахар. Сначала юные казачки смущались, потом стали смеяться, но вскоре привыкли к студентам-художникам из Ростова, и даже просили нарисовать портрет углем прямо на стене. На вопрос: - «Ребята, а что вы в степи делаете?» молодые художники гордо отвечали: - «Сусла бьем!»
Закончив артиллерийское училище младших командиров и получив два кубаря техника-лейтенанта артиллерийско-технической службы, Алексей Загоруйко отправился на фронт и стал командиром артиллерийского взвода. Он прошел дорогами войны до самого Берлина, и хотя не имел высшего образования, закончил ее командиром батареи в звании капитана. О войне Алексей Иванович, который получил одно единственное ранение, осколком ему перебило сухожилие мизинца правой руки, рассказывал неохотно, но все же поведал о двух счастливых случаях, благодаря которым он вернулся с войны живым.
Первый случай произошел ранней весной, когда советские войска с тяжелыми боями продвигались вперед. В один из дней гитлеровцы откатились почти на два десятка километров на заранее подготовленные позиции и батарея капитана Загоруйко двинулась месте со всем полком за ними. Уже под вечер они вошли в небольшой немецкий городок, где им было приказано остановиться на ночлег. Большая часть зданий в городке лежала в руинах, но кирха стояла целехонькая. Начался не слишком сильный, но прохладный дождь. Осмотрев здание, капитан Загоруйко велел разместить орудия, лошадей и повозки за кирхой, а большей части личного состава разместиться в кирхе. Как раз в это время к ней подтянулась рота пехоты и после недолгих пререкательств артиллеристам капитана Загоруйко пришлось из просторного молитвенного зала с множеством скамей, перебраться в куда меньшее помещение пристройки, расположенной в западной стороне. Ночь прошла спокойно, хотя спать пришлось на каменном полу, но с рассветом гитлеровцы открыли огонь по своему собственному городку, в котором осталось немало мирных жителей. Огонь велся из 210-ти миллиметровых тяжелых гаубиц и один снаряд, пробив наружную и внутреннюю стену взорвался в главном зале кирхи, никто из артиллеристов не пострадал, зато погибло несколько десятков их однополчан-пехотинцев.
Второй случай, о котором рассказал Алексей Иванович, нам, своим ученикам, был еще более трагичным. Буквально за две недели до окончания войны его вызвали вместе с еще одним командиром батареи в штаб полка, приказав одеться, как на парад. Их обоих было решено сфотографировать для одной из центральных газет. Сразу после завтрака они отправились в путь. Идти было недалеко всего каких-то шесть километров, причем было два пути, один сухой по верху дамбы вдоль реки Шпрее, а второй понизу, под ее прикрытием. Немецкая дальнобойная артиллерия периодически вела огонь. Некоторые снаряды попадали в дамбу, но та была очень мощной, но другие пролетали над ней и взрывались в нескольких километров от нее. Алексей Иванович решил идти понизу невзирая на множество луж, а его товарищ пошел поверху и так случилось, что точно в него угодил снаряд. Ноги комбатра упали на дамбе, верхняя часть туловища скатилась вниз, губы его еще шевелились, но он уже был убит, а снаряд взорвался далеко от дамбы. Капитан Загоруйко отказался фотографироваться в тот злосчастный день. Вы можете увидеть его на этом снимке, сделанном в 1969 году в кисловодском музее художника Ярошенко. Он сидит вместе с коллегами, крайним слева, третьим в нижнем ряду. Вот такой он счастливый человек, капитан Алексей Иванович Загоруйко, преподавший первые уроки изоискусства сотням юношей и девушек в кисловодской художественной школе. Мой самый любимый педагог.
Свежие комментарии