Военно-промышленный комплекс СССР, в отличие от некоторых других отраслей экономики, был на высоте. Идеи создавались в десятках НИИ, бюджет щедро выделял средства, и создавались вооружения на уровне высших мировых стандартов. Часть из них шла в войска, но многие оставались на уровне проектов и опытных образцов.
О пяти проектах, которые известны далеко не каждому.
ТКБ-059
В 1962 году советский конструктор Герман Коробов предложил по-своему революционную идею. Его экспериментальная модель автомата ТКБ-059 имела сразу три ствола, собранных в едином лафете и имеющих общую систему автоматики.
По плану создателя, автомат должен был после нажатия на спусковой крючок давать сверхбыструю очередь из всех трех стволов. Отдача от выстрелов при этом просто не успевала отклонить оружие, так что все пули летели точно туда, куда нужно.
Скорострельность ТКБ-059 была колоссальной — до 1800 выстрелов в минуту. Огонь из оружия можно было вести либо очередями, либо одиночными (вернее, учитывая количество стволов, «тройными»).
На государственных испытаниях трехствольный автомат Коробова показал себя с наилучшей стороны. Баллистика оружия была именно такой, какой ее задумал изобретатель, кучность — выше всяких похвал. Однако у ТКБ-059 было несколько неустранимых недостатков. Несмотря на то, что оружие имело много общих деталей с состоящим на вооружении модернизированным автоматом Калашникова, конструкция трехствольного автомата все равно была сложна.
Сравнительно сложным был и 90-зарядный встроенный магазин (причем его непросто было не только производить, но и перезаряжать). Поэтому футуристично выглядящий сверхскорострельный автомат так и остался на стадии опытных образцов, разделив тем самым судьбу всего оружия Коробова, который, прожив 93 года, так и не увидел ни один разработанный им образец на вооружении советской, да и любой другой армии.
«Трансформатор» и «Конденсатор» — очень большие и очень атомные
«Конденсатор»
После победы над нацистской Германией в 1945 году мир почти сразу стал готовиться к новой войне. Прозвучала Фултонская речь, опустился железный занавес, образовались НАТО и Варшавский договор, и обе стороны начали разрабатывать все более разрушительное оружие.
США уже отработали технологию ковровых бомбардировок, СССР накапливал танковые армады для молниеносного броска к Ла-Маншу. И для массового уничтожения танковых клиньев американцы решили попробовать совершенно новое оружие — атомные пушки. Сравнительная меткость артиллерии по сравнению с бомбардировочной авиацией казалась весомым преимуществом — атомные снаряды можно было точно посылать во вражеские боевые порядки, нанося колоссальный урон.
Разработки атомных орудий в США не укрылись от внимания советских военных. Вскоре после смерти Сталина, в 1954 году, было отдано распоряжение создать собственную атомную пушку.
На разработку ушло всего три года. Кировский завод в Ленинграде выдал чудовищное 406-миллиметровое орудие СМ-54, более известное под именем «Конденсатор». На самом деле так называлось не орудие, а его атомный снаряд, но запомнилась именно сама артсистема. Длина орудия составляла 20 метров, масса самоходки равнялась 64 тоннам, а мощный снаряд имел массу 570 кг. Таких успели собрать четыре единицы.
Следом за «Конденсатором» появился «Трансформатор», он же ядерный миномет 2Б1 «Ока»: еще более сокрушающего калибра, 420 мм, с длиной одного ствола в 20 метров, с дальностью стрельбы реактивной миной в 50 километров и с массой этой самой мины уже в 750 кг. Ожидалось, что эта громадина могла устраивать локальную Хиросиму раз в пять минут.
«Трансформатор»
Однако испытания на Центральном артиллерийском полигоне под Ленинградом показали, что и «Трансформатор», и «Конденсатор» стреляли с такой силой и отдачей, что на САУ разрушалось оборудование, повреждалась ходовая часть, а машины буквально отбрасывало на несколько метров. Устранить эти недостатки не представлялось возможным.
К тому же из-за огромной массы и габаритов пушки не вписывались в железнодорожную колею, не могли пройти по многим мостам и в маневренной войне были весьма и весьма малополезны. Довести образцы до ума пытались до 1960 года, но крупнокалиберная атомная артиллерия так и не заняла своего места на полях сражений.
Т-15 — торпеда, смывающая города
Если бы у создателей торпеды Т-15 все пошло по плану, Нью-Йорк, как и другие крупные прибрежные города США, оказался бы в смертельной опасности.
Появление атомного оружия и его стремительное развитие (с переходом от ядерных к термоядерным зарядам с колоссальной мощью) сулило громадные перспективы в военной сфере. Однако СССР, одна из двух первых ядерных держав, испытывала проблемы даже не с самими бомбами, а со средствами их доставки к главному противнику — на тот момент это были США.
Время межконтинентальных баллистических ракет еще не пришло. Поэтому бомбы до Америки предстояло транспортировать на бомбардировщиках Ту-4, что из-за большого расстояния было очень ненадежно.
Но у СССР был немалый подводный флот. Лодке можно было подойти незамеченной буквально к берегам США. А потом пустить торпеду… но куда? Штаты — огромная страна, а торпеды предназначены, чтобы топить корабли, а не государства. В чем же смысл?
Смысл, по мнению инициатора проекта Т-15 Алферова, был в том, чтобы сделать очень большую торпеду, заложить в нее достаточного размера термоядерный заряд и отправить в сторону любого прибрежного города США, например Нью-Йорка. Последующий взрыв запредельной силы, по плану, должен был вызвать самую настоящую волну цунами, которая смыла бы этот город и окружающую местность. Так как многие крупнейшие американские центры находятся как раз-таки на побережье, ущерб можно было нанести просто невероятный.
Разумеется, это было негуманно — огромное большинство жертв составили бы мирные жители. Но атомное оружие в принципе трудно назвать гуманным. Впрочем, многие, включая флотских офицеров, предлагали использовать рукотворные цунами не против городов, а баз ВМФ США. Кстати, не исключено, что автором идеи «Царь-торпеды» был будущий диссидент и борец за мир Андрей Сахаров.
Заряд, который предполагалось поместить внутрь нового оружия, мог составлять громадные 100 мегатонн. Разумеется, в обычную лодку такая махина бы не влезла, так что приходилось создавать подводный корабль с нуля. Длина только торпедного аппарата составляла больше 23 метров, масса торпеды приближалась к 40 тоннам, а боевой части — до 4 тонн. Предполагаемая мощность взрыва могла составлять до 100 мегатонн, то есть пять тысяч Хиросим.
Проект был грандиозен и не мог не вызвать сомнений. Вопрос решался на уровне министра обороны СССР Николая Булганина и его помощника по военно-морским делам адмирала Павла Котова. Флотские офицеры, внимательно изучив детали проекта, в успехе усомнились. По их мнению, громадная торпеда диаметром в полтора метра вряд ли могла сработать как нужно. А сама лодка не факт что смогла бы подойти на нужное расстояние к берегам США (торпеду предстояло пускать с небольшого расстояния в 40 километров). И, разумеется, такая разработка стоила бы колоссальных денег. В итоге от производства мегаторпеды было решено отказаться.
Объект 490 — две башни и четыре гусеницы
«Объект 490»
Холодная война породила множество впечатляющих проектов вооружений, но, как правило, они оказывались тупиковыми: ставка на чудо-оружие, сделанная еще немцами во Второй мировой, не срабатывала. Бронетанковый парк СССР составляли сравнительно простые Т-64, Т-80 и Т-72, американцы обходились немаленьким, но и не поражающим воображение M1 Abrams. Однако некоторым военным и конструкторам хотелось большего. Так появился проект «Объект 490».
Новый танк должен был получить две башни и четыре гусеницы, хотя с многобашенной концепцией «наигрались» и отбросили ее как безперспективную еще в тридцатых-сороковых годах. Тем не менее, создатели решили пойти именно таким путем. В большей башне должно было располагаться 152-миллиметровое орудие (даже сегодня подобной пушки не имеет ни один танк мира и лишь ведутся разговоры, что неплохо бы поставить такую на «Армату»). В меньшей башне, расположенной в кормовой части машины, устанавливался 30-мм гранатомет.
Помимо двух башен, танк получал еще четыре гусеницы. Если была подбита одна или даже две из них (с разных сторон), машина сохраняла подвижность. Два двигателя общей мощностью 2000 лошадиных сил значительно превосходили стоящие на других танках движки (тот же Abrams имеет мотор мощностью 1500 л.с.). Как и в случае с гусеницами, выведение из строя одного двигателя не обездвиживало машину.
Необычным для СССР было расположение экипажа: танкисты (а их в «Объекте 490» было всего двое) находились в задней части танка, за топливным отсеком, двигателем, силовой установкой, отсеком основного вооружения и автоматом заряжания. Таким образом, попадающие в лоб танка снаряды имели минимальный шанс поразить экипаж.
Боекомплект танка составил бы 32 унитарных выстрела. А мощная пушка могла использоваться не по прямому назначению: при пересечении водных преград ствол можно было задрать вверх и он становился трубой забора воздуха длиной почти 5 метров.
Данные о возможной защищенности танка позволяют сделать вывод, что против всех возможных танков НАТО он показал бы себя более чем достойно. Правда, сражаться пришлось бы днем: приемлемые тепловизоры поздний СССР производить не мог.
«Объект 490» так и остался на стадии проекта, потому что после развала СССР развитие суперсовременных вооружений было последним, куда стоило вкладывать средства. Некоторые полагают, что проект был слишком утопическим и являлся «отличным средством разорить Советский Союз». Но посмотреть на него «в металле» было бы определенно интересно.
«Спираль», бьющая из космоса
Проект военного космического ракетоплана «Спираль» задумывался в стиле «наш ответ врагу», а оказался ответом уже отмененной программе. Американский ракетоплан Dyna Soar, который должен был взлетать на высоту почти в 100 километров, был неспособен конкурировать с полноценными космическими ракетами, и его разработку свернули к 1965 году. Но в СССР решили двигаться дальше (хотя с ракетами в Союзе к середине 1960-х все было вполне неплохо). И ученые продолжили создавать аппарат, который бы стал наиболее удачным гибридом самолета, ракетоплана и космического объекта.
Проект «Спираль» состоял из двух самолетов: 52-тонного гиперзвукового разгонщика и гораздо более компактного 9-тонного орбитального самолета с ракетным ускорителем. Первый должен был на огромной скорости в 6 махов (1800 метров в секунду) вывести «собрата» на высоту в 28−30 километров, а затем орбитальный самолет с помощью ускорителя выходил на рабочую орбиту, откуда был готов вести огонь.
Самолет, способный летать на недосягаемых высотах, теоретически мог применяться в огромном количестве вариантов для выполнения широкого спектра боевых задач. Дневной фоторазведчик мог снимать секретные объекты противника. Радиолокационный разведчик с внешней антенной засекал ударные авианосные соединения в огромном радиусе. Ударный орбитальный самолет предназначался для пуска ядерных ракет «космос-земля» массой 1,7 тонны — каждая такая ракета могла с вероятностью в 90% накрыть движущийся авианосец. Перехватчик космических целей мог преследовать и сбивать вражеские объекты в ближнем космосе.
Орбитальный самолет «Спирали» выполнялся по схеме так называемого несущего корпуса, что делало его форму довольно забавной и принесло машине неофициальное прозвище «Лапоть».
В отличие от американцев, потерявших интерес к Dyna Soar буквально за несколько лет, над «Спиралью» трудились десятилетиями. Испытание следовало за испытанием, прототип за прототипом. Но долгое время результаты оставляли желать лучшего. А к концу семидесятых у советских ученых созрела гораздо более глобальная и современная идея проекта «Буран-Энергия», все силы были брошены на него, и идея космического самолета была отброшена.
Свежие комментарии