Автор: Соломон НАФФЕРТ
Статья опубликована в журнале № 29(2005) Будущая императрица Александра Федоровна, а тогда еще просто Алике, интересовалась таинственными и загадочными происшествиями. Она была уверена, что жизнь гораздо разнообразнее, нежели ее представляют скучные учителя.
Познав хоть часть таинств мира, можно изменить судьбу, и не только свою...
Родители, впрочем, увлечений дочери не одобряли: не след впадать в мистический экстаз и искать встреч с неведомым. Принцессе Гессен-Дармштадтской следует быть образцом усердного здравомыслия, чтобы удачно устроиться в этой суровой прозаической жизни.
Но, став императрицей огромной державы, Алике решила, что теперь она просто обязана утолить жажду познания. Она попросила мужа создать архив, куда бы стекались со всей империи сведения о происшествиях необычайного характера, подоплекой которых могли быть тайные, неведомые силы. Мало того, в архиве должны работать люди, способные отделить зерно от плевел, то есть никчемные сплетни от действительно значимых событий. Николай исполнил просьбу супруги, с одним условием - дело это не должно получать широкой огласки. Причина проста: Александра Федоровна приняла православие, а Православная церковь настороженно относится к увлечениям чернокнижием, магией, спиритизмом и тому подобным. Жена цезаря, как известно, должна быть вне подозрений. Алике подобное положение совершенно устраивало.
Секретным распоряжением создали «архив явлений и происшествий, не поддающихся толкованию современной науки».
Располагался он при Юрьевском университете (по вековой привычке его называли Дерптским, переименование Дерпта в Юрьев случилось лишь за год до коронации, в 1893 году). Как заверил Николай, в университете подобралась отменная группа специалистов, сумевшая сохранить дух розенкрейства.
Условия для сбора сведений в империи были самыми благоприятными: полицейский, прежде всего политический сыск, заглядывал в каждую щель. Цензурировалась печать, перлюстрировалась частная переписка. Ничего не ускользало от недреманного ока голубых мундиров. Прежде донесения, не относящиеся прямо к области государственной охраны, движения не получали. Теперь же, после соответствующих распоряжений, сообщения, касающиеся, выражаясь современным языком, паранормальных явлений, пересылались в Юрьевский университет. Там над ними работали скромные, неприметные служители науки, при необходимости консультируясь у специалистов. Пустяки отбрасывали, достоверное классифицировали, иногда проводя дополнительные расследования. Раз в три месяца составлялся специальный обзор, который и представлялся императрице.
Однако вскоре у Александры Федоровны появились дети, которые отнимали душевные силы и прибавляли тревог. Она охладела к проекту, предпочитая личные встречи с людьми таинственными и необыкновенными. Тем не менее, проект продолжал финансироваться вплоть до февраля 1917 года.
После революции, когда большинство полицейских архивов были разгромлены, Дерптский уцелел, поскольку формально с охранительными службами связан не был, а числился как этнографический, собиравший легенды и сказания народов Российского государства. Более того, сеть корреспондентов, сложившаяся за годы работы, сохранилась, продолжая снабжать архив сведениями, хотя и в меньшем объеме.
23 февраля 1918 года немцы заняли Юрьев, и уже 7 марта командующий германскими оккупационными войсками генерал-лейтенант Адамс издал распоряжение о закрытии университета. Воронежский губисполком приглашает университет к себе. 11 июня того же года Совнарком РСФСР окончательно решил вопрос о переводе университета из Юрьева в Воронеж, и к началу сентября в Воронеж приехали 39 профессоров, 45 преподавателей, 43 служителя и 800 студентов. Среди имущества, которое позволили вывезти германские оккупанты, был и Дерптский архив.
Так архив обосновался в Воронеже. По привычке, или по иным мотивам, он продолжал работать под легендой этнографического исследования. К власти пришли материалисты, которые допускали необычное только как элемент народного творчества. Работники архива занимались своим делом осторожно и скрытно, храня архив среди тонн других официальных документов. Осторожность себя оправдала: при разгроме краеведения нитей, ведущих к Дерптскому архиву, не нашли.
Конец архиву пришел летом 1942 года. Стремительное наступление войск вермахта не позволило произвести полноценную эвакуацию документов, и было отдано распоряжение: все, что нельзя вывести, следует уничтожить. И Дерптский архив уничтожили. По крайней мере, на бумаге: акт о ликвидации тысяч единиц хранения был составлен по всей форме. Но материалы - или копии их - сохранились. Энтузиасты, пожелавшие по понятным причинам остаться неизвестными (нарушение приказа об уничтожении документации влекло за собой репрессии военного времени), вынесли бумаги в краткое время между уходом советских органов и приходом немецких войск. Документы спрятали надежно. Хотя война разрушила Воронеж на девять десятых, Дерптский архив не только уцелел - хранители продолжали свой незаметный и кропотливый труд по сбору и оценке сведений о паранормальных явлениях и во время оккупации. После войны хранители решили под государственное крыло не возвращаться: слишком уж неуютно стало под тем крылом.
Используя навыки, сложившиеся за тысячелетия в герметических обществах, хранители сумели приумножить знания о непознанных явлениях. Время от времени они решают, какие сведения следует обнародовать, но делают это опять-таки приватным путем, через лиц, которых они знакомят с отдельными документами - но не с архивом в целом.
Свежие комментарии