Капитуляция саксонской бригады в Кобрине. Художник В.И. Стельмашонок
Значительная часть военных событий Отечественной войны 1812 года происходила на территории современной Белоруссии. В череде населенных пунктов, отмеченных крупными боями, ярко выделяется город Кобрин, который стал знаковым местом для русской армии.
В историю Отечественной войны 1812 года Кобрин вошел как город, где была одержана первая крупная победа русского оружия в пределах России над армией Наполеона Бонапарта 15(27) июля 1812 г.Строго говоря, победа при Кобрине 15 июля хронологически явилась третьей победой частей русской армии. Первыми двумя победами стали кавалерийские стычки под Миром 27-28 июня и победа русской кавалерии под командованием генерал-майора Я. П. Кульнева на реке Двине 3 июля. Однако по своим масштабам и военно-политическим последствиям Кобринская виктория стала самой крупной и значительной победой на начальном этапе войны 1812 года. Такой же точки зрения придерживались и современники этих событий. Но начнем с истории события.
Кобрин в 1812 году – небольшой городок в составе Гродненской губернии на самой западной окраине Российской империи. 1-я и 2-я русские армии М. Б. Барклая де Толли и П. И. Багратиона с боями отступали вглубь России в попытке соединиться для ведения совместных боевых действий. Самая малочисленная 3-я Западная (резервная) армия под командованием А. П. Тормасова оказалась в глубоком тылу на Волыни. Она прикрывала юго-западные области и киевское направление от правого крыла «Великой армии», в состав которого входили австрийский и саксонский корпуса генералов Шварценберга и Ренье. Штаб-квартира русской армии находилась в Луцке.
В тяжелый первоначальный период повсеместного отступления русских армий возникла острая необходимость отвлекающих действий со стороны резервной армии. Тормасову была поставлена задача сделать атаку во фланг и тыл неприятеля. Зная, что армия Тормасова может принести много неприятностей в тылу, Наполеон приказал саксонскому генералу Ренье переправиться в Волынскую губернию. И все же серьезность сил Тормасова была оценена довольно низко, поскольку в конце распоряжения Наполеоном было сделано следующее заключение: «Тормасов ничтожен перед Вами, у него остатки трех батальонов, плохие рекруты, негодные в дело… Обстоятельство дел таковы, что мы угрожаем Москве и Петербургу, и когда же тут думать Тормасову о наступательных действиях с его жалкими войсками».
Кобрин был занят 11 июля саксонской бригадой генерал-майора Кленгеля, а Брест - двумя эскадронами улан. Получив указание императора, Тормасов немедленно развернул боевые действия на территории Брестчины. Два отряда, возглавляемые генералами К. О. Ламбертом и А. Г. Щербатовым, разными дорогами должны были выйти к Брест-Литовску 13 июля, овладеть городом и повернуть на Кобрин. В это же время к Кобрину с южного направления через Ратно и Дивин должны подойти основные силы 3-й русской армии во главе с Тормасовым. Еще одному отряду под командованием Мелиссино поставлена задача: произвести отвлекающий маневр в направлении Пинска.
Войска Ламберта и Щербатова блестяще выполнили задачу. В назначенный срок Брест-Литовск был очищен от саксонцев.
В час ночи 15 июля 1812 года из города Булькова к Кобрину выступил отряд генерал-адьютанта графа Ламберта в составе 7 эскадронов Александрийского гусарского полка, 8 эскадронов Стародубовского и Тверского драгунских полков и трех донских казачьих полков. В семь часов утра кавалерия подошла к городу. Противник выслал свою конницу по брестской дороге и по дороге на Пружаны, рассыпал егерей во ржи и в канавах, пересекающих поле перед городом. Русские попытались выманить гарнизон на поле, где гусары, драгуны и казаки могли действовать успешно. Но саксонцы не покинули своих позиций и только стрельбой из ружей останавливали гусарских и драгунских фланкеров, гарцевавших перед ними. К середине дня Ламберт получил сообщение о приближении к Кобрину отряда генерал-майора Чаплица (13-й Егерский полк, 8 эскадронов Павлоградского гусарского полка, 4 эскадрона Лубенского гусарского полка, казачий полк Барабанщикова, 6 орудий конноартиллерийской роты "12 и пионерная рота капитана Куцевича). Кроме того, к нему подошли егерские полки 10-й и 14-й, прежде оставленные для отдыха в Булькове.
Таким образом, у Ламберта уже было достаточно сил, чтобы окружить Кобрин и не дать саксонскому отряду пробиться на соединение со своим корпусом, расположенным в Антополе. Ламберт отправил подполковника князя Мадатова с двумя эскадронами александрийских гусар и сотней донцов за реку Мухавец с приказом занять дорогу на Пружаны. Перейдя реку вброд, александрийские гусары атаковали два эскадрона саксонцев, охранявших дорогу. После короткой рукопашной схватки противник отступил в город. На помощь Мадатову были отправлены два эскадрона Стародубовского драгунского полка, два эскадрона Александрийского полка и эскадрон Татарского уланского полка с тем, чтобы он смог отбить приступ саксонцев.
Желая освободить себе путь для отступления, противник вывез два орудия на левый берег Мухавца и стал громить нашу кавалерию, собравшуюся на дороге на Пружаны. На подавление были посланы два конноартиллерийских орудия, которые заставили саксонскую артиллерию замолчать. В атаку на пехоту, прикрывавшую пушки, пошли спешенные драгуны, и неприятель быстро отступил в Кобрин.
Тем временем генерал-майор Чаплиц скрытно, по лесу, перешел на антопольскую дорогу и выслал вперед два эскадрона Павлоградского гусарского полка под командованием майора Остроградского. На дороге из Кобрина к Слуцку павлоградцы встретились с двумя эскадронами противника при двух орудиях. Произошла кавалерийская схватка. Орудия были отбиты русскими. На плечах отступавших саксонцев гусары ворвались в Кобрин. Для поддержки им был выслан 13-й Егерский полк.
Но в городе саксонцы защищались с необыкновенным упорством. Бой продолжался более двух часов. Артиллерия зажгла город в нескольких местах, и вскоре противник был вынужден отступить в предместье, за каменную монастырскую ограду, в развалины небольшого форта, построенного еще в Северную войну. Здесь вражеская пехота сложила оружие. В плен было взято два генерала (в том числе командовавший гарнизоном Кленгель), 76 штаб- и обер-офицеров и 2382 нижних чина. В трофей победителям достались 8 орудий и 4 знамени. Потери русских при этом достигали 77 убитых и 182 раненых. Генерал Тормасов в знак уважения проявленной саксонцами храбрости возвратил всем пленным офицерам шпаги. В городе сгорело 548 домов.
Столь стремительное и успешное развитие событий вызвало бурю эмоций в различных кругах. Победа Тормасова при Кобрине не замедлила обратить на нее особенное внимание императора. Александр I удостоил Тормасова высочайшим рескриптом с благодарностью за победу и наградил его орденом Св.Георгия 2 класса. Другие герои битвы также не были забыты. Графу Ламберту пожалована сабля, украшенная алмазами, с надписью «За храбрость»; князь Мадатов получил алмазные знаки ордена Святой Анны 2-й степени; Чаплиц – знаки ордена Святой Анны 1-й степени с бриллиантами.
В честь этой победы со стен Петропавловской крепости в Петербурге прозвучал первый в Отечественную войну 1812 года победный салют.
Безусловно, Кобринская победа на правом фланге активно наступающей на Россию «Великой армии» в военном смысле имела локальное значение. Однако ее моральное и политическое значение было высоко оценено в войсках и обществе. Современник и участник войны 1812 года военный историк А. И. Михайловский-Данилевский тогда же отметил важнейшие особенности этого события: «Успех под Кобрином особенно замечателен по точности, с какою движения производимы были различными отрядами, подоспевшими издалека к назначенному месту, в определенный день и час. Но победа сия, одержанная 15-го июля, … преимущественно важна потому, что была первою со времени вторжения неприятеля в Россию. Тогда, после беспрерывных реляций об отступлении Барклая де-Толли и Князя Багратиона, в первый раз гром пушек с Петропавловской крепости обрадовал жителей северной Столицы. Судьба предоставила Тормасову завидную участь в горестное для России время: первому утешить своих соотечественников радостною вестию».
Еще один немаловажный аспект Кобринской победы был отмечен современниками: деморализующее действие на враждебный лагерь – антироссийские политические и военные круги. Не секрет, что немалая часть населения еще недавней Речи Посполитой жаждала реванша за утраченные в 1795 году территории. Этот враждебный России лагерь жил своими надеждами на помощь Наполеона. Михайловский-Данилевкий писал: «Кобринское дело возымело также великое нравственное влияние на Варшавское Герцогство, как по левую, так и по правую сторону Немана. Когда Поляки узнали, что Тормасов разбил Саксонцев, … во всем Герцогстве и в самой Варшаве смятение сделалось общим. Прежняя уверенность в успехе уступила место испугу. От Кенигсберга до Варшавы все пришло в волнение».
Находившийся в это время в Варшаве французский посол писал: «В один миг все жители бросились с правого берега Вислы на левый... С этого времени упал общий дух и более уже не воскресал… Верховное Правительство, предвидя угрожавшую опасность, приняло все меры для обеспечения своего отъезда…, спасения казенного имущества, учреждения в своем отсутствии временного управления и обезоружения Русских покорностию».
Активные действия армии Тормасова сковали значительные силы неприятеля, что отрицательно сказалось на армии Наполеона в целом. В результате победы под Кобрином русская армия почти с самого начала войны захватила инициативу на южном театре военных действий.
В преддверии столетия памятного 1812 года у офицеров 150 пехотного Таманского полка, расквартированного в Кобрине, возникла мысль о создании скромного памятника, посвященного победоносной битве. Ведь памятник – одна из высших форм посмертного чествования героев, деятельность которых составляет гордость целой нации. Постановка монумента, помимо исторической важности, имеет и морально-этическое значение. Ведь воинская доблесть нуждается в культе, а культ воинской доблести – основа победы над противником.
Идея таманцев нашла поддержку у всего личного состава 38-й пехотной дивизии, местных властей и населения Гродненской губернии, а также у потомков частей кобринских героев. Так появилась возможность возвести памятник, достойный первых победителей наполеоновской армии, торжественная закладка которого состоялась 15 июля 1912 г. и была приурочена к торжествам по случаю 100-летия Отечественной войны 1812 г.
Но памятник славной победе русских войск под Кобриным был возведен только в 1913 г. В январе 1913 г. была собрана достаточная сумма средств на устройство монумента, а в феврале составлен проект, который уже 13 марта был утвержден императором Николаем II . Его автором был гродненский инженер-строитель Д. В. Макаров. Лепкой и отливкой бронзового орла, изготовлением и установкой мраморных досок с перечнем полков, участвовавших в бою и перечнем воинских частей, принимавших деятельное участие в устройстве памятника, занимался известный варшавский скульптор Сигизмунд Отто. На фасадной и боковых гранях постамента расположены три мраморные мемориальные доски. На центральной из них сделана надпись: "Русским воинам, одержавшим первую победу над войсками Наполеона в пределах России 15 июля 1812 года". На боковых досках перечислены полки, которые участвовали в Кобринской битве, взятые ими трофеи и число пленных, а также спонсоры, на средства которых возведен памятник.
15 июля 1913 г. состоялось торжественное открытие прекрасного монумента в виде гранитной скалы с бронзовой фигурой двуглавого орла, разрывающего лавровый венок с вензелем Наполеона. Перед памятником, окруженным цепью, были установлены четыре мортиры периода 1812 г. На торжественном открытии присутствовали представители войск Варшавского военного округа, местные власти, духовенство и жители Гродненской губернии.
В преддверии столетия памятного 1812 года у офицеров 150 пехотного Таманского полка, расквартированного в Кобрине, возникла мысль о создании скромного памятника, посвященного победоносной битве. Ведь памятник – одна из высших форм посмертного чествования героев, деятельность которых составляет гордость целой нации. Постановка монумента, помимо исторической важности, имеет и морально-этическое значение. Ведь воинская доблесть нуждается в культе, а культ воинской доблести – основа победы над противником.
Идея таманцев нашла поддержку у всего личного состава 38-й пехотной дивизии, местных властей и населения Гродненской губернии, а также у потомков частей кобринских героев. Так появилась возможность возвести памятник, достойный первых победителей наполеоновской армии, торжественная закладка которого состоялась 15 июля 1912 г. и была приурочена к торжествам по случаю 100-летия Отечественной войны 1812 г.
Но памятник славной победе русских войск под Кобриным был возведен только в 1913 г. В январе 1913 г. была собрана достаточная сумма средств на устройство монумента, а в феврале составлен проект, который уже 13 марта был утвержден императором Николаем II . Его автором был гродненский инженер-строитель Д. В. Макаров. Лепкой и отливкой бронзового орла, изготовлением и установкой мраморных досок с перечнем полков, участвовавших в бою и перечнем воинских частей, принимавших деятельное участие в устройстве памятника, занимался известный варшавский скульптор Сигизмунд Отто. На фасадной и боковых гранях постамента расположены три мраморные мемориальные доски. На центральной из них сделана надпись: "Русским воинам, одержавшим первую победу над войсками Наполеона в пределах России 15 июля 1812 года". На боковых досках перечислены полки, которые участвовали в Кобринской битве, взятые ими трофеи и число пленных, а также спонсоры, на средства которых возведен памятник.
15 июля 1913 г. состоялось торжественное открытие прекрасного монумента в виде гранитной скалы с бронзовой фигурой двуглавого орла, разрывающего лавровый венок с вензелем Наполеона. Перед памятником, окруженным цепью, были установлены четыре мортиры периода 1812 г. На торжественном открытии присутствовали представители войск Варшавского военного округа, местные власти, духовенство и жители Гродненской губернии.
Во время Первой мировой войны Кобрин был занят войсками кайзеровской Германии в 1915 году. В 1920-м бронзовый орел бесследно исчез, по другой версии мраморные доски и орел были сняты немецкими солдатами и отправлен в переплавку. Как мы видим на немецкой почтовой открытке, датированной 31.05.1916, орел еще на месте.
Кобринские краеведы предположили, что двуглавого орла в Первую мировую не должны были просто отправить на переплавку, а могли использовать в качестве памятника на территории Австро-Венгерской империи, а может, он просто пылится где-то в музейных запасниках. Ведь на заключительном этапе войны 1812 года Австро-Венгерская империя также сражалась с наполеоновской Францией, кроме того, она, как и Российская империя, имела герб в виде двуглавого орла. Эти гербы были похожи, как близнецы, и отличались только изображением на груди (в России это герб Москвы – Георгий Победоносец, а в Австро-Венгрии – щиток с гербами австрийских земель). На Кобринском памятнике грудь орла была закрыта венком.
Были направлены запросы в Австрийский и Германский государственные архивы, а также в ряд других правительственных и общественных организаций этих стран. Несмотря на полученные пока только отрицательные ответы, работа продолжается, определены направления поиска: как в собственных фондах, так и в других учреждениях. Следующим этапом этих поисков стало обращение к пользователям социальных сетей Германии и Австрии с просьбой оказать помощь в поиске скульптуры.
Поиски бронзового двуглавого орла продолжаются, как и споры о необходимости его возвращения как в Кобрин, так и на свой постамент. Важно, что внимание к этому историческому монументу привлечено, художники города решили сделать копию скульптуры, а в Кобринском военно-историческом музее им А.В. Суворова рассматривается возможность представления в экспозиции изначального вида памятника. Возможно, со временем простой турист где-то в западной стране обнаружит бронзового двуглавого орла, разрывающего лавровый венок с литерой «N», и вспомнит, что эта скульптура должна быть в Беларуси, в Кобрине…
В 1932 году прошлого века на пустующий постамент польская администрация водрузила бюст Тадеуша Костюшко. Бюст Костюшко простоял до 1951 года, потом оказался в Брестском краеведческом музее, затем находился в фондах Кобринского музея Суворова и в 1988 г. установлен перед зданием школы в Малых Сехновичах.
Только в 1951 г. по инициативе первого директора Кобринского военно-исторического музея им. А. В. Суворова Мартынова Алексея Михайловича решено было восстановить изначальный облик памятника. Бронзовый орел заново выполнен скульптором М. А. Керзиным. Правда, точной копии утраченного оригинала не получилось. Сложно представить себе появление на постаменте двуглавого имперского орла в сталинское время, поэтому новый орел стал одноглавым с неповрежденным лавровым венком без вензеля Наполеона. Изначальный замысел символики сменился и теперь этот венок венчает славу русского оружия в Кобринском бою. И, тем не менее, сегодня памятник украшает центральную улицу города и по праву является одним из самых узнаваемых символов Кобрина.
В 1864 году заложен собор Александра Невского в честь отмены крепостного права на месте братской могилы героев Отечественной войны, одержавшими первую победу над французами в Кобрине. В память о них установлена мемориальная доска. Строительство храма было завершено в 1868 году.
Храм возведен на средства, собранные в виде контрибуции с участников восстания 1863 – 64 гг.
Мемориальная доска в память о бое 1812 г. установлена на корпусе Спасского монастыря г. Кобрина в 1962 году.
Бюст Тадеуша Костюшко изготовлен в 1932 г., первоначально стоял в Кобрине на постаменте памятника войне 1812 года, в 1988 г. установлен перед зданием школы в Малых Сехновичах. Автор Бальбина Свитич (Видацкая). Высота бюста 1,2 м.
Свежие комментарии